2016
АЛЬЦГЕЙМЕР
1. Поэт
Он складывал буквы в слова так,
что его называли поэтом.
Однажды его корреспонденты стали получать письма,
написанные на неведомом языке,
хотя там повторялось ясное слово «нет».
«Нет унобо гыгрию мрх нет
крдрдр…».
Он все время работал,
писал и писал, как никогда раньше.
Жена заглянула в его компьютер,
там были проложены дорожки из гласных
на них кучками лежали согласные,
по обочинам стояли столбики из восклицательных знаков.
над ними висели звездочки.
Жена подумала: звездное небо,
точки росы, зазубрины запятых,
вопросительные головы,
бессмысленность речи,
визуальность условных знаков -
разрабатывает новую поэтику,
но он вышел из дома и потерялся.
Его привела полиция.
Вдруг он стал замкнутым,
на любой вопрос невпопад качал головой.
Ему прописали таблетки,
велели учить наизусть стихи.
Жена читала ему вслух:
« Буря мглою небо кроет»,
Он повторял: «кроэкроэкроэкроэ».
Он почти ничего не ел.
Однажды все изменилось.
Поэт все время смеялся,
Жадно сметал со стола все, что там было,
вино текло по шее,
одежда шла красными пятнами,
несмываемыми, означающими «навсегда».
Он никого больше не узнавал,
казался счастливым
и говорил «да». Дадададада.
Он будто не умирал, а высвобождался из жизни,
восстав против вложенной в мозг программы.
Стер ее полностью.
Жена вспомнила его интервью:
«Поэзия – это свобода»,
и только теперь согласилась.
2. Женщина
Идеальная жена,
беспрекословно довольная жизнью,
собой, своим тренажером,
парикмахером и везением - мужем.
Они всегда вместе, дома, в пути,
в его командировках по свету -
он работает, она отдыхает,
чувствуя себя первой леди
на деловых вечеринках.
Женщина без возраста - кошечка,
в меру кокетлива, в меру скромна,
так она представляет себе
скромное обаяние буржуазии.
Купила на рынке картины,
букеты маслом, для загородного дома.
В городе ей нравятся перламутровые отливы,
золотые нити, блестки,
конечно, скромнее, чем у артистов по телевизору.
Там говорили еще, что зеленый салат
надо не резать, а рвать руками,
она следует всем полезным советам.
В компании они любят играть в дурака,
однажды она не узнала козырь,
с тех пор так и не узнает.
Чистит овощи, режет, кромсает,
бросая в кастрюлю вместе с очистками,
не понимает, что здесь не так.
Вернулась вчера – не помнит, откуда,
откуда-то. И там, где была – не была.
За столом молчит, смотрит то ли в себя,
то ли в какую-то пропасть.
Я уже знаю, как это называется.
Знаю, что дальше.
Все будет так же, как если б она…
они и были – писатели и президенты,
к ним приходил Альцгеймер и умножал на ноль,
рвал когтями нейронные связи,
превращая мозг в сито.
Это месть постаревшему человечеству
за бойкот программы
плодиться и размножаться.
2016
2016
ВЛАСТЬ
Мороз и свечка – ночь чудесная,
я с Уэльбеком на коленях
блаженствую, сиречь бездействую,
жду неизбежного, как пленник.
Мир сотрясается – в оргазме ли,
скрестив с диваном телевизор?
Палач и жертва миром мазаны
одним, но верх берут капризы.
Хочу, чтоб было всё по-моему,
и будет. Всем поочередно
дается острая штуковина –
власть. Над сурком или народом.
Штуковина лежит в чехольчике,
как дева скромная одета,
снять упаковку зуд игольчатый
велит – и никакого вето.
Власть над мужчиной или племенем,
над женщиной или прохожим,
она – от Магомета к Ленину -
все та же, «божья» иль безбожья.
2016
СТАРИК И ДЕРЕВО
Старик и дерево, похожие существа.
Старик врос корнями в прошлое,
земля – это прошлое, небо - будущее,
старик не может ходить, и все интересное кончилось.
Деревенеет, не гнется, тело,
голова распалась на ветки, раскинувшиеся в никуда,
не соберешь их в крону, подрагивают на ветру,
а потом тишина, только сядет синица, чаще ворона,
и воробьи суетятся, противно чирикая.
Старику не нравятся эти ваши новые времена,
дети, как попугаи – ярко одеты и повторяют слова,
вырастают и прыгают по земле, что перекати-поле.
В небе мельтешат птицы, оторванные от почвы,
щебечут на непонятном дереву языке,
хлопают крыльями, и надо следить,
чтоб никто не задел последний зеленый листик.
ноябрь 2016
2016
Электронные пчелы
опыляют голографические растения.
У Кощея Бессмертного
радиоуправляемое сердце
качает красную ртуть
по сосудам из тонкого полистирола.
Нанороботы укрепляют скелет
тертым потертым мамонтом.
В яйцо искусственного интеллекта
вставлена графеновая игла,
чистящая память
от посещения предыдущих страниц.
Кожа непромокаема,
подкожная ткань морозоустойчива,
дом не нужен. В виртуальный дворец
белковое тело уже не проникнет,
против хакеров есть замки
с точечным ядерным зарядом,
бьющим по IP и дурной голове
компьютерного муравейника.
Муравьи-нейроны, сбитые наповал,
поглощаются магнитным зинданом.
Белковые тела срывают кору с деревьев,
пьют березовый сок,
ловят молекулы кислорода,
пишут друг другу стихи,
ничего не зная о жизни
за пределами резервации.
Им осталось недолго,
последние могикане
у пересохших ручьев
и желтеющих листьев
вспоминают вкус земляники как соль земли.
А вы говорите: когда это кончится.
2016
